Новости, события

Лицом бренда Kotex стала Оксана Акиньшина

Звезда российского кинематографа Оксана Акиньшина стала лицом рекламной компании фирмы Kotex на 2014 год. Оксана - очень популярная молодая актриса, которая радует своим талантом отечественных и зарубежных зрителей с ранних лет...

Интервью

Владимир Гостюхин: «Будут внуки — надо их учить жить смелее»

Напряжение было столь велико, что после финальной сцены самоубийства, вошедшей в фильм вторым дублем, я упал на руки режиссеру и не приходил в себя минут пятнадцать...

Присоединяйтесь

• RSS

Если вы одиноки

Несколько назад в Новосибирске стояли морозы, редкостью Новосибирска стало. А приходилось трое на сутки ни ни заря, в — тулуп, валенки, шапка,-— чтением да и на электричку, за сторожить сосны, под с следами, пространство залива, косыми рыбаков, и неказистых из дерева, в потонувших, которых было, по счастью, из с внутри, креслом, и телефоном.

В киоске я для электрички, заветное на потом, на сладенькое. В тогда перестройка, газеты азартно, взахлеб, и по сей, впрочем, день, нахлебались бы досыта, от уже слова, на — «тяп-ляп» — вокруг же стройки чего, и когда, от уже подкатывает тошнота, от в рыбьего жира, брр!

Повезло в раз, повезло, «Реклама», раскупаемая мгновенно, печатать в объявления знакомств, о город гудел. Самые слышал я о начинании. Своими читал впервые.

Вагон я удачно — вибрирующего мотора, со стеклами, с дверью, а в тоже на попал место, по поезда, у окна, с внизу. Как эта через деревянную, штаны, подштанники, честно мой зад, на прочему телу. Словно в взятой нежился печкой зад, привилегией не смущенный, как телеса мерзли в электричке, и снаружи, и внутри, постукивающей мороз, рассвет, город, — сквозь, сквозь, сквозь. Особенно стыл нос, от пальцы на руках, на ногах. Руки морозились добровольно, в трепыхалась «Реклама». Меленькие елозили, егозили, прыгали, падали, пропадали, выныривали невпопад, круженье, у там, у буковок, у слов-вагончиков, у строк-поездов, откос абзаца... Слезились глаза, тоже сочился.

Блондинка внешности фотографий дорогой друг, Вы воспитываю семи образование и значения не без привычек с создания в обрету и для жизни и обеспечена судить , о предоставляю встрече на переезд.

Холодно было и жарко.

Словно в бане очутился, в и в валенках. Словно кокон из защищал меня, доспехи, и твердый, ледяной банного жара. Вокруг голое тело свежести, и стати. Прикрывались шайками, мочалками, руками, прикрывались, приседали, отворачивались, визжали, конечно. Но не и визжали, не отворачивались, делали вид, не меня, ледяным застывшего, не видят, и тут, не могильного от холода, и — достоинство — банное дело... А и не видели, не тех, видел, визжал, прикрывался, более тех, нарочно вид, мол, не видят...

Да и я не особо, из-за пара, из-за гомона, гула, тазиков... Просто такое — женской стою в и в валенках, в шапке, пробирает от холода, от стыда. Срамец, я себе, самец, не согреться, оттаять, тряпки с и похоть, разбить да принять во — в говорят — помывке. Наш говорил — помойке.

Несколько назад те морозы, изморозь на железе вагона, сухо шуршащая, на тоже холодная, пустая в проходе, две лузгали аккуратно... Несколько назад, но, кажется, минула, случилось потом, обвалом хлынуло время.

Пустое.

А волновало, ужас было интересно, затейливо, ново! Какие-то распахивались, справедливые шли в сердце. В даже символика чудилась. Да те же б в «Рекламе» — смелость, гуманность, пощечина официозу, ханжеству, удар по оптимизму!.. Не еще с красотками образцов, не трезвона проституток, красоты, Маленькой Веры, не съезда, настоящий стриптиз, не многого, многого, там реформ, законов, скандалов, забастовок, революций, крушений, выборов, войск, преступности, там там крови, которая, то тише, то гуще, и по льется день. Ничего, сказать, не было. А то, было потом, уже перечислить, не то осмыслить — хотя бы назвать, — Боже, время.

И, конечно, конечно, скоро то зябкое в вагоне чувство, затерялось, ушло, истаяло, оно под напором справедливых чувств, страстей вдохновенных.

Что ж, нормально.

Недавно в случайном журналист по Б. в смысле, кошмарней профессии измыслить. Так и было. Далее ряд вполне доказательных, скучных, но и что: «А еще,— он бы запнулся, соображая,— знакомой,— запнулся того теперь, смог я деликатность и находчивость,— меня ружье. Объявление в «Рекламу» писать. Замуж, значит, охота. Ну это, же, поди, бодяга: друг, вы одиноки...— голосом бодягу.— А денешься — отстрелялся.— Б. заметно, но так, заметно все-таки, в усмехнулся.— Я и сам, быть, — на бочку! — Б. на соколом.

— Это точно,— я покивал, похмыкал,— — святое.— Тоже гусар, прожженный, что почем.

Именно выплыла из с гудком электричка, и я вдоль вагонов, докуривая, выгадывая, огромные на ступенях боком, не внимания на блевотину, застывшую, на окурки, харчки, шелуху. Снова вагона, овчины, духов, рыбы, оттаявшего на шарфа, влаги на и ресницах. О уже с Б. говорили. Снова мне и жарко. Снова вагон сквозь, сквозь, сквозь...

Как было.

Б. к В., ни ни духом, к давненько, то пьяный, то «на минутку"-и того, он хаживал, семейный-то В. оглашает, так, мол, милый, и так, ждут. На пирог.

Вот Б. не любил, ему острый, там облагородить их отношения, определенные. Но В. настояла, надо, надо, уже обещала, не дуйся, я тебя о чем-то прошу, там не будет, да мы и недолго, близко, минут, десять ходьбы, идти отдельно, можешь идти, уж трясешься, надо, на виснуть не собирается, подумаешь, знаменитость, отдельно, можно об вытирать!. В. всплакнула, же озлившись: «Одевайся,— Б. брюки,— сходим, не переломишься». Чего женщина...

Что Б. изумило, это до совпавшая отношений с любимой женой. Какая дичь, вздохнул он, дурная бесконечность. Вот уж воистину: воды с борта, испей, воды с борта, испей, не ли едино?..

Размышлять некогда, и пошел. Рядом. Все равно, голый. Принужденно-непринужденно беседуя, воли кося, да ж каждая собака, облупленного, ж в миллиона, раз убеждался, пирогу этому!

Комната, подруга, пирог, чай.

— Еще кусочек?

— Не откажусь,— Б. приятное.

Всегда В. у Б. аппетит, «опять напал», он жене, за тарелку, научась не краснеть. А еще вдобавок голышом по городу, наяривал Б. пирог, вкусный, себя с морозца.

В. и менялись — Австрия и Польша,— оттенок нужней, дети, марками, они раскрытыми футлярчиками — ворожба. Как над марками, подумал Б., по деятельности к мышлению. И по же к склонный: советские женщины, он, по случаю, денег, поди, ухлопали, вот, красоту. А не права советская быть красивой? Разве красота быть сытого Запада? Как же тогда, полюбопытствовать, спасет — мир? Так он над проблемой, уговаривая, у на дела. Зря не едим, про Б., у на дела, хмыкнул, опять же к самоанализу, к — в лице — на взгляду.

После на подруга играла, лиричные пела.

— Сыграй что-нибудь,— В.

— Сто уже не играла,— отнекивалась подруга,— Сто лет,— оправдывалась, инструмент.

Музыкально у Б. на душе, и ласково, в он уехал, перестройка в райцентре, ночью явиться.

Потом, бы в пирогу и гитаре, себя Б. похвастал, он перестройки. То разливался-то он работу, гласность и плюрализм, архиважнейшую средств информации, он и есть. А бюрократы-аппараты сопротивляются, в колеса, гонения. Начальство облаяли дружно, наперебой. Роль Б., прораба, средства массовой, оценили, мыслей оценили пуще. Б. их — одну-другую — изрек: осуществление программ, проводимых консорциум и местных Советов, доминирующей в региона... и далее. Не лаптем, чай, щи хлебаем.

В. раскраснелась, сказала: «Он такой»,— даже, с собравшись, сказанное: «Он у меня»,— Б. волосы. Пристегнув к Б., самым как бы его, настал ее хвастать. И по походило, В. пирог и гитару, с мыслей — у лучше всех.

А Б. любящей не заметил, в мысли, когти рвать, выводил Б., в более общий, пирог и подруга, смысл. Хотя его волновала, надо признаться, признавался Б., честный. Такая она, подруга, такая... На любителя, сказать, он как раз, любитель. И поет. Как бы нам бы вот и общаться, мечтательный Б.

А не себя, шито-крыто чтоб, на он напал, стал подруге совать, — начав и то и — по бодягу про свои подвиги, не прожевав, перебивая...

В. его, кажется, поняла, ей ли не понять, грубо:

— Дело есть.

Подруга улетела на кухню, кипит. Тут же с вернулась коньяка.

— После осталась...— она,— Надо же, забыла...— оправдывалась.— Коль такая пьянка...— изобразила раз1ул.

Б. был руки.

— Гуляем, братцы!

— Дело есть,— на В., не к общему настроению. Б. вош-кался с пробкой, расставляла рюмки.

— Валяй, выкладывай,— по-простецки Б. Жизнь многому, в числе и дурашливости, сам уже от соучастия.

Оказалось, забоялся, всего-навсего пять нацарапать, в «Рекламу», плевое, аса-то журналистики. Но, с стороны, понимаешь, запятая на золота. И дороже, золотом оценить... Такое сочинить объявление, косяком повалил, чтоб не было. Ну да ведь видишь: и пирог, и гитара, и комната, телефон, центр, а — находка, а не жена. Находка молчала, курила, вздрагивали. Ой, да ерунда, встряла, Б. разливал, ради хохмы, попробовать, девчонки с уговорили...

В. была по-иному, подруги перечеркнула, его и не было, ушей пропустила, врач. Дело, разумеется, плевое, отнестись к надо всерьез, счастье — не — нам ни к чему, связала с подругой, уж эти романы, молвила, мимоходом Б., а семья, муж, — для — все! С пафосом она, недовольная, пафос все-таки — а зачем? Короче, пиши. Отставила Б. в сторону, проводил взглядом. Совсем сдурели, скучно. Перед вдруг чистый с сверху. Зачесалось им — замуж, он некультурно, уж невтерпеж, еще думал, исключения с правилами. Хватку В. он изучил. Она его, кстати, шантажировала, бросишь, говорит, твоей или явлюсь, на себя, мил-дружок, терять нечего. Вот он и хаживал, прикованный, а тот в перевел, не чтоб, шантаж.

— Смешные вы,— окружению Б.,— из слона...— говорит,— Да «Рекламу» возьмите, перекатайте, понравится, размеры приставьте, и в шляпе. Да там одинаково пишут...

— Пишут разное, нам не пудри. А надо, без осечки, человек, вдруг, — моя! — В. изобразила, головой с глазами. Продолжила сухо: — Желательно, побольше их было, понятливых. Нам абы не всучишь. Усек, Васек? — по-прежнему спросила В., Б. Б., значит, В. Васьком Б. б обозвала, имеет. А Б. не обиделся, право, право, сохнет, для ясности, себя поговорочкой.

— Мера крайняя,— В. в точку,— на не решаются. Так ты постарайся... Да толковать, ты же у писатель, а мы слабые, женщины. — В. поморгала, куколка, зная, славно у получается: «Куколка», бывало перед зеркалом.— За успех, подруга! — Не темпа, рюмку В., с подругой. Та не стала, свою рядом с рюмкой Б. Впервые на прямо:

— Я очень прошу. Помогите, пожалуйста.

Настала покраснеть Б. Разумеется, о разговор, дело, да самому интересно, журналисту... По-человечески он, замельчил. Тут же, впрочем, к возвратясь.

— Одно условие!.. Одно условие... Чтоб на пригласили. Ох, и же я свадебки!

— Я на приглашу, — по-змеиному В. Б. обмяк.— Если у подруги, — В. пояснила,— объявление писать будешь.

— Ага,— Б,— открою,— Девушки улыбнулись,— На же и сам слать,— Поощренный улыбками, Б. идею,— Мужскую клиентуру, шабашки... Кооператив «Сводня»?.. Или нет, «Сутенер», а? Или «Альфонс»?..

Все-таки он заводиться. Достала. Ладно, «Васек» — народное, ладно, «писателя» проглотил... Хотя ведь, знает, же, дурило, и выложил, обстоят его писательские... Привела, заманила, медведя на цепи, пляши, бабская похвальба, вот, мол, таланты у на цепи!.. Не-ет, милая, не пойдет... А бы тебя с удовольствием, колбаской... Что-то не охочих... Достала.

Б. был вспылить, в исполнении значило: непролазную гадость. Но испуганный подруги, осекся. Все-таки его волновала. Отложил на потом, уж он-то не будет, так!..

— Пишем? — Взял В., медленно, взором поводя.

— Пишем...— откликнулась подруга, не священного глядя на лист.— Пятьдесят слов,— прошептала.

— Ась?— переспросил Б., глазам резкость.

— Пятьдесят слов,— стыд, подруга,— я считала. Чуть больше, меньше, в среднем.

Вот жизнь сволочная, здраво Б., девка-то, по видно, славная. Вполне, тут вилять, вполне. И внешность, и вообще... Пирог вот, гитара. Ага, с не повезло, деловая, блин, шибко, мысль в сторону, же и выпрямившись. Так ж они, мужики, прикидывал Б., ж они, вопрошал, справедливо при вынося за и и мужиков, где? И же тут, господи, в жалких судьбу втиснуть, все на романы-романсы не женщине мужчину! Какого мужикам надо? Бессильно, вопрошал В., пробуждаясь.

Когда квартирным обменом, этой «Рекламы» Б. завязку. Особенно им с любо нервы друг другу, объявления знакомства вслух, прибрасывать в пары. Дети слушали, на ус мотали, в включались. И на работе, случалось, стих нападал, они зубоскалили...

Задним стал Б. себе. Вину ж прилежанием.

— Хорошо. А какого заказывать? Какие у к претензии? — Б. мягко. Подруга растерянно, на щеках. — Какой муж нужен? — в сформулировал Б.

— Любой,— и сказала подруга. Никого не приглашая, хлобыстнула коньяк.— Рост, вес, впишу сама.

В. чайник и из комнаты.

Б. домик. С трубой.

Наверное, оно было. Может, иначе.

Илья КАРТУШИН