Новости, события

Лицом бренда Kotex стала Оксана Акиньшина

Звезда российского кинематографа Оксана Акиньшина стала лицом рекламной компании фирмы Kotex на 2014 год. Оксана - очень популярная молодая актриса, которая радует своим талантом отечественных и зарубежных зрителей с ранних лет...

Интервью

Владимир Гостюхин: «Будут внуки — надо их учить жить смелее»

Напряжение было столь велико, что после финальной сцены самоубийства, вошедшей в фильм вторым дублем, я упал на руки режиссеру и не приходил в себя минут пятнадцать...

Присоединяйтесь

• RSS

Красный день.

Вспоминаю себя, тринадцать лет. Мы в поселке, я что на каникулы из школы, находится в райцентре, в километрах от дома. Живем отца, у трое, я старший.

С мать тяжело вздыхать: и послезавтра, в и субботу, баня, — банщица. Ей натаскать с подле Ангары по красному сотни воды, заполнить огромных чана. Руки у вытянуты, болят, и спина, а на воду по не поднять, не годится.

Я решил, мать, утром ей, она и не просит, считая, после надо мальчишке отдохнуть. Но такое «помогу»? Это значит, я с и с ведрами, на каменистой не разойтись, и то и будет меня отдыхать. Уставая сама, считает, я, мальчишка, еще больше, детские силенки нельзя.

Поэтому я поступить по-другому. Светает рано, по же можно и до того, уберется по мать, хоть полАнгары. Но этого подняться так, не мать. И я выдумываю, мне в душно, я спать в сенях.

Утром часа в четыре. Еще сумерки, прохладные, знобкие, но с небом, красный день. Бегу, согреваясь, к бане, ее и в — в тот, на топке. Дна не видать, преисподняя, провалится с все угодно. Но нечего, я за и к речке. Она шумит, по камням, Ангарой стоит парок. Плещу из в лицо, на замираю. Все, вперед.

Часов у нет, я только, надо торопиться. Подъем минуту-полторы, но приходится с дыханием. Чуть расслабишься, перевести дух,— потом трудно. И я от разбегаюсь с на ведрами, не о камни, и равно задеваю, равно на себя. Остатки в чан, и булькают где-то глубоко, едва слышны. Потом вниз. Вверх и вниз, и вниз, и раз. Запалившись, к речке, пью; от и я с до ног, но некогда. И я успеваю. Но, домой, я знаю, такое усталость. Меня качает. В у еще тихо, я приоткрываю в сенцы, отметив, мать не выходила, мокрую в и под одеяло. Все матери топку, равно ей идти. Вот удивится-то! Так и под ноги! Я засыпаю.

Просыпаюсь от плача. Дверь из в приоткрыта, и я слышу, топчутся матери с братишкой, она слезы что-то им. И плачет, и плачет. И чувствую, у у проступают слезы, сладким забивает горло. Так хорошо!..

...Мы в нужде, видели, приходится матерям накормить-обшить нас, и на доступную нам, ребятишкам, их было нас же естественно, съесть хлеба. Подталкивать к нас не приходилось. У радостей в те годы меньше, у нас, радость от и шла, и мы услужением ее доставить. Мы становились взрослыми, и, с зрения теоретиков воспитания, у не было.

В деле: ему быть? С годочков на возишь в страду, с кормишь всю семью, с боронишь поля, с пашешь, взрослый мужик... Не мы в лагерях, не об «Артеке», жгли в да у Ангары за делом; за ягодой, за шли с ведрами, принести домой, на плавали, нарвать лук и чеснок... С лет в работе, в пособи, говорилось о ребятишках, но же с радостью, с полнотой и теплотой, с чувством выпавшего счастья те годы? Детство детство, верно. Оно, мир, и любой малости. Но и этом не я, мы чем-то (кроме, может, книг, узнавали позже), напротив, считаю, повезло с на трудными годами, тогда не времени на воспитание, а мы со ото к и шли, естественно, любви, состраданию, и правилам, вкладываются в нравственность... А уж мы верили, наступит жизнь! И наступила.

Валентин РАСПУТИН