Новости, события

Лицом бренда Kotex стала Оксана Акиньшина

Звезда российского кинематографа Оксана Акиньшина стала лицом рекламной компании фирмы Kotex на 2014 год. Оксана - очень популярная молодая актриса, которая радует своим талантом отечественных и зарубежных зрителей с ранних лет...

Интервью

Спартак Мишулин: «Людям надо говорить хорошие слова каждые пять минут»

... Я порадовалась за Спартака Васильевича, что есть у него настоящий друг и надежная семья; поняла, что главное в этот человеке — доброта и любовь к людям, и от души пожелала ему новых ролей в его родном театре, а нам новых встреч с любимым артистом.

Присоединяйтесь

• RSS

Не уставай!!

"Однажды на я услышала, в после лет большая усталость, у тех, у семьи благополучные. Женщина метаться, того не осознавая, напряженную в семье. Иногда даже разводом. Я лектора и думала: про меня. У с двое детей-подростков. Семья нормальная, даже, сказать, была до времени. После лет я почувствовала, все не устраивает, мне в тягость. Я об одном: домой — и никого не оказалось. Ну бы побыть одной! С стороны, я знаю, без детей, мужа не жить. Я молюсь, умею, у было хорошо, и в то же я создаю в семье. Вот какая проблема, мучаются, по того лектора, женщины в возрасте."

Женский инстинкт кормилицы-матери, дитя, жены, еду мужу, требует, она отдавала. Традиционно так воспитывают, и мы жаждем тому, в нуждается, и по немедленно. Это история — все по и до отдает жаждущему, и редко ей время себя самой, покоя, тишины, чаша наполнилась до краев.

Вы спросить: ну и что? Что из того, она себя до донышка, это ее — отдавать?..

Тут мы со парадоксом. Инстинктивно нацелена на то, отдавать, но протестует того, раздавать крошечными порциями. Нет, пожалуй, как правильнее: протестует не того, отдавать помалу, протестует того, отдавать бесцельно. Мы того, наша «уйдет в песок». Мы не результатов «отдавания» конкретно, мужчина в работе. В работе у нет начальника, от мы бы повышения и по службе, мы слышим и одобрения, почувствовать, мы сработали. Если не детей, творчество мало заметно, в дни.

Ну ли творчеством запутанный домашней поденщины, дел и и человеческих взаимоотношений? Трудно назвать целенаправленной деятельностью, в во чисто действий. Скажем, во войны, ни была жизнь, «отдава-ние» целенаправленным, было необходимым. В дни больше не питает, не ощущение цели и, это ощущение, мы душевный голод. Не происхождение голода, мы заполнить бесконечными и действиями и поступками. И внезапно обнаруживаем: пересох, вычерпан.

Но и осмысленная, отдача компенсации. Если женщины отдавать, значит, где-то быть пополнения. Но и какой?

«Это — уединение»,— мне опыт. Каждый человек, женщина хоть какое-то в проводить в уединении, какое-то в недели и в дня. Боже мой, но это достижимо! Для это ну невыполнимо. У нет средств, потратить их на отдых, дополнительного времени, урвать от домашних дел, не энергии уборки, готовки, стирки, хоть потратить на творческое уединение. Каждый имеет день в и отпуск в году. И матери и хозяйки собой единственный трудящихся, у нет отпуска. Они огромный «безотпускной» людей. Они редко на жалуются, видимо, не его необходимость.

Если бы осознавала, хотя бы выходной и час в для самой — ее требование, быть, бы возможности это. Но дело-то так, женщина не такое оправданным, она редко и предъявляет. Встречаются и такие, имеет и возможности, и могут себя найти, и свой им бы энергии. И же такой не пользуются. Вот и вытекает, проблема вовсе не материальная, больше вопрос убеждения, чисто давления обстоятельств. Хотя от обстоятельств не денешься, и все, безусловно, усложняют.

Современный не признает, не необходимости одному для мужчины, и женщины. Если отведет для свидания, к парикмахеру, с друзьями, по магазинам, время расценено потраченное с необходимостью. Но кто-нибудь скажет: «Я не прийти к вам, что мой уединения», то сочтут или эгоистом, вообще чудаком.

Какая цена, прочим, веку, желание одному подозрительным, человек за извиняться, или скрывать, какой-то порок!

На деле один из важных нас жизни — мы время в уединении. Какие-то внутри существа только тогда, он наедине с собой.

Художник знает: он быть с собой, писать картину; должен один, собраться с мыслями; необходимо одиночество, писать музыку. А нужно наедине со душой, вновь самих себя, истинную суть. Она обрести тишину и покой.

Но уединение по — не решение вопроса. Проблема не в том, обрести для себя. Проблема в том, как, не собственной активности, в ощущение и тишины. В общем, состоит в том, питать душу. Потому у «пересыхает» душа, не именно душе, а не естеству. Физически стала по с поколениями.

Физически мы что-то приобрели, но духовно, мне, мы потеряли.

В времена в женщин устойчивые силы, служили их целостности, от того, они или нет. Находились источники, питали душу, от того, или к источникам прибегали. Уже то, женщина много внутри дома, ей уединение. Многие из ее обязанностей к спокойному, соединению в целое. У было творческих задач. Печь хлеб, полотно, заготовки на зиму, детишек и им — все больше душу, закупать в или уборку с различных механизмов. Со и ремесло, и ушло из работы, а осталась. В работе, и в областях жизни, занавес и между и человека.

Раньше и служила внутреннему объединению. Веками спокойный, и не час, в молитве, женщине собраться. Неудивительно, она была церкви. Тут преимущества и комнаты, и для самой, и тишина, и покой, собранные в и к же одобрением и общества. Тут никто не нарушить бесцеремонным возгласом: «Мама!», «Жена!», «Хозяйка!». Здесь полностью и была собрана в целое, а не на разнообразных функций. Здесь целиком отдавать в молитве, в священнодействии, в и быть принятой. И в отдаче, и в приятии как бы обновлялась, ее наполнялись вновь.

Церковь и до пор такой личность как женщин, и мужчин, может, это нужно человеку, о говорит количество людей, церковь. Но те, посещает сегодня, отдавать и благую весть, ли они? Наш быт не нас к созерцанию. Может ли час в неделю, в церкви, он и много, тем часам задерганности, из состоит жизнь?

Если бы мы хотя бы час и у дома, то, быть, мы бы больше к часу в и сумели бы себя более полно. Потому это обновления еще в нас. Желание, нас целиком, нас как индивидуальность, а не функций, отдавать целиком и не преследует постоянно и вгоняет во новые и виды как бы или в любовные истории, заставляет убежища в и кабинетах.

Решение, же, не в том, вернуться назад, снова женщине в метелку иглу. Всякие приспособления, безусловно, и время, и силы. Но не решения проблемы, мы не погружать во новые и бесцельные занятия, приобретать и предметы, вроде бы жизнь, а на деле ее, накапливать и вещи, у не времени или им и всего призваны пустоту.

Другими словами, не в погоне за новыми видами активности, в итоге только к раздерганности. Жизнь женщины больше и приближается к состоянию, Уильям Джеймс немецким «церрисснхайт» — разо-дранность. Не же она, в деле, жить в состоянии разодранности. В концов распадется на мелких кусочков. Женщина своего спасения, наоборот, сознательно в занятия, противостояли бы силам дней. Спокойная минутка, размышление, молитва, музыка, то, не разодранности,— рода или учеба, чтение книг. Занятие быть физическим, интеллектуальным, творческим — угодно, но от самой, а не ей извне. Это должна какая-нибудь работа поставленная собой задача. Но должно обязательно собственным. Составить букет, например, может ощущение на забитый день. Или несколько строк. Или молитву. Тут одно — человек на какое-то внутренне сосредоточен.

Женщина стать на уединения, черпать внутри себя. В смысле всегда первопроходцем. У было возможностей (если не о поколении) во деятельности. Сами в ее заставляли ее свои внутрь себя. И этому вовнутрь и внутреннюю опору, мужчина, деятельностью вовне, не уж часто. Но в время нашим эмансипироваться и свое с мы, и было случиться, втянутыми в с ним, в внешнюю деятельность, и этом своими родниками.

Почему мы соблазнились, променяли исконную женщины на временную, силу мужчины?..

Ирина ТОКМАКОВА