Рассказы очевидцев

Деревня должна поменять веру.

Нет ничего проще, чем создать в нашей стране изобилие продуктов. Можно сказать, пустяковое дело. Государство, власть раздают землю тем, кто хочет. Бесплатно или в рассрочку — лучше бесплатно! Ради жеста! Ради привлечения внимания! — тракторы, комбайны, удобрения, все необходимое. И через несколько месяцев, к следующей осени жди первый большой урожай, много молока и мяса. А там, глядя на самых смелых, потянутся и другие, не такие решительные — и настанет у нас изобилие...

Я серьезно: все это будет, как только страна из казарменно-колхозно-совхозной станет фермерской, как и в прочих цивилизованных странах. Но вот в чем загвоздка: до него, до вольного фермерства, надо еще дойти. А каким путем? Как? Где та дорожка? Конечно, проще всего это сделать самому государству, самим властям, но им коммунистические принципы дороже наших вульгарных желудков. Спасибо, хоть за слово «фермер» в кутузку не сажают.

Так как же быть? Пока вижу один ответ: путь к фермерству — параллельно и на базе ныне существующих хозяйств. Начинать надо с аренды, которая уже есть. Привлекать, перетягивать на свою сторону директоров и председателей, а не делать из них врагов. Многие, очень многие из них не начальственный паек потребляют, а действительно крутятся как белки в колесе, работают на износ. Но они не виноваты, что сам наш аграрный механизм мертворожденный.

Дальновидные руководители хозяйств решительно вводят аренду, видя в том собственное спасение. Никого не надо понуждать, арендатор сам погоняет себя двадцать четыре часа в сутки, а совхоз благополучно присваивает большую часть его труда. Понятно, при таких условиях совхозы никогда не отпустят арендатора, вцепятся в него и будут держать. Но ведь и арендаторы со временем окрепнут, обрастут связями: они и сейчас все сами делают, сами достают. Да и больше их станет, они наладят и уже налаживают свою структуру, параллельную государственной, свой профсоюз, наконец, рано или поздно изменится общественное мнение. Не наше, городское, а — сельское. Если нынешние отцы и матери видят в арендаторах ловчил и хапуг, то их дети — просто богатых людей, умеющих работать и жить, и тоже захотят быть такими, как они... Одним словом, в известный момент арендаторов уже будет не удержать в неволе — и фермерство у нас возникнет как бы само собой, естественным путем.

Но это — путь достаточно долгий, постепенный. А хочется — сразу. И мне тоже.

Как .это сделать? Допустим, дали мне фермерский патент. Ладно, скотину откармливать на подворье еще можно, иные и сейчас до сотни голов держат. А как пшеницу на сотне гектаров выращивать или кукурузу на силос? Зябь пахать — мощный трактор нужен. Культивировать, сеять, косить на свал, подбирать, молотить — чем? Хранить зерно, сушить — где?

Ау, есть кто живой, кто поможет, кто слышит? Начальство, конечно, слышит и отвечает: ты хотел земли, голубчик, так получи ее и колупайся сам.

Конечно, я несколько утрирую. Человек, решившийся на владение землей, кое-что имеет: крепкие, умелые руки, небольшую денежку, знакомства, без которых сразу пропадешь, и — характер, спокойный и непрошибаемый. Иначе — не выжить.

Но все же, все же... Есть ли у нас, у тех, кто писал о кризисе колхозно-совхозной системы и призывал к вольному фермерству, есть ли у нас что-то конкретное, кроме этих общих слов? А то ведь действительно получается, что бросили идею, призвали, а там, дорогие крестьяне, выплывайте как хотите, пусть выживет сильнейший — так, что ли?

Разработана ли нашими учеными-демократами хотя бы примерная модель фермерского района, округа? Наверное, разработана. Только я пока не знаю, не видел, не читал. Наверное, в этой модели все должно начинаться с некоего окружного филиала Фермерского банка. Или — какого другого. Сейчас у нас появилось множество банков, но хоть один из них вкладывает средства в землю?

Допустим, ссуда получена, куплена или взята в кредит техника. Теперь округу необходима своя ремонтная база, центр обслуживания. Свой, независимый, частный или акционерный, в крайнем случае — арендный. Связанный с фермерами договорами, всем им обязанный и несущий нешуточную ответственность перед ними. Чтобы ремонтники к крестьянину по первому вызову мчались. Да не просто ремонтировать, а имели бы парк подстраховки, чтобы тотчас заменить забарахлившую в поле машину на исправную. Да и сам ремонт, наверное, должен быть другим. У нас ведь как: из-за одной поломки иногда полкомбайна разбирают, пока узнают, что и где стряслось. А когда счет пойдет на живые, личные деньги — фермер за глупость слесарей платить не будет. Значит, нужны диагностические средства, а много ли их сейчас даже в нашем всемогущем государственном секторе?

А система скупки и продажи? Она венчает все труды. Можно, конечно, заключить договоры со службой госзакупок. Но!.. Во-первых, им дадут инструкцию, да и сами они, по доброй воле, долго еще будут видеть в «частнике» врага, которого родное государство не удушило вовремя по недосмотру. Во-вторых, рассчитывать на государство — последнее дело, и, в-третьих, нынешнее поколение госслужащих, не одно десятилетие продремавших за скудную зарплату, уже не может, не умеет крутиться, на корню загубит все, что вырастил фермер. Значит, надо создавать торгово-закупочные кооперативы.

Безусловно необходим мозговой центр — окружной или районный консультационный кооператив,— в котором соберутся лучшие агрономы, зоотехники, ветврачи, инженеры. Это в совхозах и колхозах у нас по всей стране одинаково пашут и одинаково сеют. А как только земля станет моей, тотчас же выяснится, что не в области или республике, а в каждом районе есть свои микрозоны, свой характер почв, а значит, нужна особая технология. И это тем более важно, что нынешние крестьяне — всего лишь механизаторы, исполнители. Своего опыта нет, знаний — тоже не в избытке. Но они хотят знать, жаждут, правда эта неутоленная жажда иногда рождает странные, даже опасные мифы. Скажем, в Большой Малышке, в деревне, где я часто бываю, возникла новая теория земледелия. Я не шучу. Хотя она не новая — старая. Мужики-арендаторы требуют дать им плуги и желают пахать землю с оборотом пласта. Понимаете, Александр Иванович Бараев жизнь положил, чтобы защитить землю от ветровой эрозии, чтобы доказать очевидное — губительность для нее оборота пласта. И убедил, да и не только он,— страшные пыльные бури раскрыли глаза многим твердолобым. А моим приятелям-механизаторам из Большой Малышки все это «до фени»: вынь да положь им плуги с отвалом. И что ни говорит им директор, блестящий специалист, знающий человек,— не верят. Потому что он — начальство.

Вот как бывает!

И наконец, необходима стратегия, большая идея, которую должны родить опять же мозговые центры. Загляд в будущее. В далекое, а может, и вовсе близкое. Потому как жизнь конкретна, она и требует конкретных решений.

Например, в Сибири и Казахстане на больших площадях хлеба убирают раздельно, в два этапа: вначале их косят на свал, укладывают в валки, а потом комбайны начинают подбор и обмолот.

Комбайн — это завод на колесах. А косовица — дело в общем-то примитивное. Зачем гонять по полям, бить, гробить на косовице целые заводы — сие как было, так и осталось тайной, ведь уложить хлеб в валки может самый простой и дешевый механизм — жатка. Но их-то у нас и не хватает.

Теперь — сам принцип. Дозревание хлеба в валках — это идеал, голубая мечта. Осень короткая. Начинаются дожди, комбайны вязнут в раскисших полях. Аврал! На миллионы гектаров выходят люди с вилами, начинают ворошить, переворачивать валки, но хлеб все равно прорастает, вымокает, не вымолачивается, уходит в полову. Это не жатва, а самая настоящая, как у нас говорят, битва. С хлебом. Изнурительная, ежегодная.

А может быть, следует вернуться к нашему, российскому способу уборки? Скосить хлеба, а потом свезти их в гумно, под крышу. А там уже молотить не спеша, каждое зернышко вымолачивать, хоть всю зиму, не думая о непогоде, не уродуя машины на наших полях, не оглашая страну ревом моторов и матом воспаленных от бессонницы механизаторов.

Поделился этой простой мыслью (кстати, она и многим ученым, конструкторам в голову приходила) с одним директором совхоза, а он в ответ: ого, это ж какие сараи-ангары надо построить, где такие средства взять? Конечно, возвести крышу над выращенным зерном — это сложно. Да и зачем колхозу или совхозу это надо, когда за ним — вся мощь системы, дармовые, из нашего кармана, миллиарды рублей, когда по приказу через всю страну, с Украины в Сибирь и Казахстан летят эшелоны с тысячами комбайнов и механизаторов, а потом обратно... А то, что их «битвы» ежегодно приносят стране 160 миллиардов рублей убытка, который наши правители лицемерно называют дотацией и который покрывается из нашего — надо, наконец, нам понять! — нашего кармана,— об этом не задумываются.

Фермер — будет думать. Ему 160 миллиардов ежегодно никто не даст.

Наверное, все это, и еще многое другое, что нам, простым обывателям, неведомо, должна охватывать некая современная теория перехода к фермерству, некая модель фермерского округа. Но ее же нет! Есть отдельные высказывания, даже разработки, но модели, теории как факта общественной жизни нет — вот в чем загвоздка! Пока ее не будут знать, обсуждать и понимать доярки и механизаторы, зоотехники и агрономы, можно с уверенностью говорить, что ее нет.

Нужна целенаправленная, серьезная пропаганда, которая рассеет мрак в головах людей. Боюсь, месяцы, а то и годы надо писать из номера в номер, из брошюры в брошюру, круглосуточно вещать по ТВ о жизни наших и голландских фермеров, чтобы хоть как-то повлиять на ту жизнь, которая «текет» сама по себе. А без нее. без той жизни, без тех людей все разговоры — сотрясение воздуха, да и мало кто из современных крестьян готов стать предпринимателем...

Деревня должна поменять веру, но мы не только не помогаем, а даже мешаем этому. Духовные наследники коллективизаторов и продотрядовцев, контора, даже часть интеллигенции чуть ли не воспевают прелести колхозно-совхозного хомута. Почему? Чего боятся?

Суть в том, что все они осознали, увидели, почувствовали: это будет не просто одна из реформ, это — потрясение основ. С правом владения землей изменится весь фундамент общества, государства, всей экономической системы, жизни. Они сразу поняли: дай сегодня мужику землю — завтра он разбогатеет, послезавтра начнет разъезжать на «мерседесах», а после-послезавтра «пошлет подальше всех начальников. Вот это их никак не устраивает. А я бы хотел пожить в своей более или менее богатой стране, с ухоженными полями, с чистенькими городами и деревнями, где околицы не завалены суперфосфатом, ржавыми боронами и бетонными плитами с торчащей арматурой...

Так что разговор о земле и воле — главный. От него зависит вся наша жизнь.

Сергей БАЙМУХАМЕТОВ

Рекомендовать:
Отправить ссылку Печать
Порекомендуйте эту статью своим друзьям в социальных сетях и получите бонусы для участия в бонусной программе и в розыгрыше ПРИЗОВ!
См. условия подробнее

Комментарии

Новые вначале ▼

+ Добавить свой комментарий

Только авторизованные пользователи могут оставлять свои комментарии. Войдите, пожалуйста.

Вы также можете войти через свой аккаунт в почтовом сервисе или социальной сети:


Внимание, отправка комментария означает Ваше согласие с правилами комментирования!

Рассказы очевидцев

  • Барятинский женский монастырь
    Каждый раз, когда я уезжаю из монастыря, «Ангелов вам», — напутствуют меня на прощание сестры. Инокиня Досефея собирает в дорогу снедь. Матушка дарит очередную порцию книг, садится за руль «Москвича» и везет меня в Малоярославец на московскую электричку.
  • Это недетское детское кино
    Вообще тема отсутствия контакта между детьми и взрослыми, взаимонепонимания, одиночества и тех и других стала одной из центральных тем фестиваля.
  • Наша речка Сумерь
    Больше всего там нравилась мне речка, которая протекала за нашим огородом, под горой. Называлась она очень красиво — Сумерь. Берега ее заросли ивняком, ольхой, черемухой. Местами речка была мелкой и быстрой. Местами глубокой и медленной. Где — широкой, а где — такой узенькой, что ее можно было перепрыгнуть с разбега.
  • Владимир Гостюхин: «Будут внуки — надо их учить жить смелее».
    Напряжение было столь велико, что после финальной сцены самоубийства, вошедшей в фильм вторым дублем, я упал на руки режиссеру и не приходил в себя минут пятнадцать...
  • Белая ворона
    Николай Михайлович видел: люди жили бы мирно и дружно, если бы не нарочитое подогревание страстей. Его коробили высказывания вроде тех, что татары, мол, лучше живут, у них дома побогаче, потому как они умнее других, меньше грешат. Он старался не обращать внимания, относил это к «пережиткам прошлого», издержкам низкой культуры.
  • Беспокойство
    Два следа, две узорчатые строчки по краю большой лесной поляны. Здесь прошла утром по свежевыпавшему снегу пара рябчиков. Из любопытства двинулся было за ними, а потом остановился и долго смотрел на их согласный, любовный ход. близко друг от друга — как под ручку шли.
  • Беспредел
    Эта дикая история, произошедшая на бывшем монастырском подворье, — из ряда тех, что трудно осмыслить и объяснить. Она снова ставит все те же жгучие вопросы: есть ли предел нравственному падению нашего общества? И где же выход?
  • "Будь они прокляты, эти орехи!"
    А складывалась судьба у Самвела трудно. Мучила несправедливость наказания. К тому же в колонии здоровье резко ухудшилось. Положили в тюремную больницу. А там врачи установили, что у Самвела туберкулез легких.
  • Бумеранг.
    Так палач, исправно служивший государственной системе террора и уничтожения собственного народа (геноцида) — под знаменем, конечно же, социализма и во благо народа! — в одночасье стал жертвой этой системы, а точнее, тех своих коллег и сотоварищей, с которыми вместе управлял ею под предводительством Сталина.
  • Чужой среди своих.
    Он посягнул на «святая святых» — сравнил средние заработки рабочих, колхозников, учителей с окладами партийных и советских работников которые недавно были повышены.
  • ДЕЛАТЬ «ПЫЛКО ДА ОХОТНО»
    Всякое лето папа вез нас на свою родину, в маленькую деревеньку Бугино, что на берегу Северной Двины. Каждый день для нас, ребятишек, оборачивался здесь новой чудной сказкой, в которой героями становились и мы сами.
  • Дядь Саша
    Вошла молодая женщина с мальчиком лет пяти. Из-под козырька меховой с завязанными ушами шапки видны лишь хлюпающий нос да два бдительных глаза.
  • Для красоты и созерцания.
    В погоне за «бабками» за кружево не сядешь. А ведь какая красота! Жизнь нельзя упрощать бесконечно, это всегда оборачивается бездуховностью.
  • Дунинские петухи.
    ...Дунинские петухи начинали петь затемно. Петух сидел на высокой жердочке и дирижировал деревенским утром. Потом гудел рожок пастуха. До сих пор помню чувство протеста, которое вызывал у меня этот вовсе не музыкальный звук.
  • "Душа моя чиста".
    До сих пор остается загадкой, на какие деньги он жил, ибо их у него никогда не было: Коля был хроническим бессребреником.
  • Если вы одиноки
    Повезло мне в тот раз, повезло, досталась «Реклама», обычно раскупаемая мгновенно, стали печатать в ней объявления службы знакомств, о чем город гудел. Самые разные слышал я суждения о таком начинании. Своими глазами читал впервые.
  • «Если вы подружились в Москве»
    Конечно, нет к прошлому возврата. Прошлые радости и огорчения уже пережиты. Но какое-то отчаяние охватывает, наполняет тебя, когда межнациональная грызня выбивает из колеи, мешает людям жить в мире и дружбе.
  • Коня купил...
    Но мне уже успело это понравиться: коня купил, а?! Все-таки заговорила кровь, заговорила. Да и что там ни говори — поступок. Это вам не джинсы там и не «видик» — это конь!
  • «ХРАНЮ, КАК САМУЮ СВЯЩЕННУЮ РЕЛИКВИЮ...»
    В вишневом саду на открытой поляне стояли «солнечные» часы, на крыше школы был флюгер. И часы, и флюгер сделал папа. Он так много умел, что если взять и все перечислить, не хватило бы, наверное, целой страницы.
  • Как я работала гувернанткой.
    Но самое любопытное, что фирма, с которой я заключила договор на столь приятное времяпрепровождение, исчезла... А вместе с ней и моя зарплата. Так что остались только воспоминания. Да эти записки.
  • Как перевелись барсы на Енисее.
    Давным-давно жил да был на берегу Енисея старый-престарый старичок, и был у него такой же старый конь Савраска, по прозванью Губошлеп.
  • Кое - что о ТОПОРЕ.
    Казалось бы, что может быть проще обыкновенной двуручной пилы? Однако пилить ею тоже надо уметь, особенно если речь идет не о лежащем в козлах бревне, а о дереве, когда пропил надо делать горизонтально, да еще так низко, что приходится стоять на коленях.
  • Кому нужна война с мужиком?
    Так что начинал Рузвельт с нуля — со строительства. Перегородили его ребята громадный бетонный ангар кирпичной стеной, побелили, провели тепло, установили клетки — своими руками, за свой счет.
  • Кому нужны копилки
    — Почему копилки? Ну, вообще это могло быть все, что угодно. Я, как всякая женщина, человек практичный. Можно ведь сделать красивую вещь, но она будет бесполезной, правильно? А копилка — это серьезно.
  • Контакты второго рода
    История эта достаточно типична, по крайней мере в двух отношениях. Во-первых, как правило, контакт весьма краток. Обитатели тарелок долго наблюдать за собой не позволяют. Во-вторых, в контакт вступают люди неподготовленные. Специалисты узнают о контакте с большим запозданием, когда на месте посадки НЛО уже нет.
  • Кошечка взаймы
    Словосочетание «печки-лавочки» невозможно перевести на иностранные языки. По отдельности значение каждого слова здесь вполне понятно, конкретно; соединенные же вместе, они теряют свой прямой смысл и обретают...
  • Красный день.
    Часов у меня нет, я знаю только, что надо торопиться. Подъем занимает минуту-полторы, но взбегать приходится с задержанным дыханием. Чуть расслабишься, чтобы перевести дух,— сдвинуться потом трудно.
  • Крепко и государство.
    Так мы с мамой встретили тогда Рождество. Детишки уже заснули. Это было на Павловской. Мы были там очень бедны, но счастливы.
  • Курица - не птица?
    Петухов в хозяйстве было два — старый и молодой. Станешь сыпать корм, они друг друга оттирают, и каждый норовит своих кур поближе подтолкнуть. Тронет клювом зернышко, покажет— клюй, мол, да порасторопней!
  • «Левша» за работой.
    Познакомьтесь: педагог не по диплому, а по призванию. Иногда таких называют чудаками. Безусловно, ласковое слово «чудак» подходит для тех, чья «странность» настоена на чистом альтруизме.
  • Любовь с печалью пополам.
    Может, это уж и впрямь возрастное, но что поделаешь: тянет какая-то неизъяснимая сила снова поближе к деревне, ее быту, к дому крестьянскому, хлебу, пашне... А прикоснувшись, приобщившись, хотя бы на время, ко всему этому, с горечью убеждаюсь, как много хорошего, мудрого и доброго ушло из крестьянской жизни.
  • "Люди меня боялись..." Исповедь бывшего сельского участкового инспектора.
    Приходилось ли выпивать самому? Ясное дело, приходилось. Как говорится, служба заставляла. Но пил я не какую-нибудь гадость, а только водочку или коньяк. Придешь, бывало, вечером в подсобку сельпо, чтобы узнать, как идут дела, а здесь тебе уже стол накроют, с выпивкой, закуской — все как полагается. Потом в дорогу сверточек с продуктами, а как же! Колбаски там, ветчинки, консервов... Но все — в меру.
  • МАЕЧКА
    Сама Маечка ничего не рассказывала о своей семейной жизни. Она вообще никогда не принимала участия в наших нервных и жалобных рассказах друг другу о мужьях, детях, хозяйстве, здоровье.
  • Мечта о ночлеге.
    Но как осуществить эту, казалось бы, такую простую, безыскусную мечту? Не скажешь же удивленным хозяевам: хочу тут у вас переночевать! Почему? Зачем? Что случилось? Естественные, право, вопросы, если твой законный ночлег отсюда всего в двадцати минутах ходу.
  • МОЙ ДУХОВНИК
    Мы ведь видим только одну сторону жизни священника — его службу в церкви. Остальное (быт, радости, горести) как бы за семью печатями.
  • Напрасно родные ждут сына домой...
    В тот день рядовой Анатолий Чмелев был дневальным по госпиталю. Столкнувшись на лестнице с санитаром Павлом Эунапу, услышал приказ: вымыть полы. Анатолий удивился: а почему, собственно, он, больной, должен это делать?
  • Несостоявшийся полёт
    Какими они были, избранницы космического века, окрыленные фантастически дерзновенной мечтой полета в неизведанное, манящее тайной пространство?..
  • Ничего, что я пляшу в галошах?
    Телевидение снимало «Русский дуэт» на платформе и площади Ярославского вокзала. Как только они запели, вокруг собрался народ, который сам стал участником этого представления: в образовавшийся возле выступающих круг влетело несколько женщин и мужчина, они стали подпевать и приплясывать.
  • О время-времечко!..
    На моих глазах умерло несколько деревень в округе. Зрелище — не приведи Бог! Умерла и наша. Надо было искать другую.
  • Память - в сегодняшних делах.
    Постоянно трудиться, помогать родителям й воспитании их мальчишек и девчонок — это от доброты сердечной и от понимания того, какое значение для человека имеет детство.
  • Пили, но в меру.
    Юношей мне доводилось частенько бывать на этой пильне и видеть бешеное челночное мелькание целой дюжины пил, зажатых в механическую пилораму, которые разом выплевывали по нескольку досок.
  • Платье Мельпомены
    Сократа очень уважали на нашей улице. И на соседних тоже. Знакомые и незнакомые люди обращались к нему за советом в спорных делах, и он всегда находил справедливое решение.
  • Пока остаюсь „рекордсменом"...
    Что ж, буду кормить себя сам! Да еще и детям помогу. Как? А вот как: построю сарай, завезу пару кабанчиков, куплю десятка полтора хохлаток, да разработаю соток десять огорода под овощи.
  • Полмешка ржаных сухарей.
    Ехали в теплушке, вместе с другими заводскими, в тесноте, да не в обиде. Вскоре раздали сухой паек — сухарями. На семерых получилось полмешка ржаных сухарей, которым особенно обрадовалась бабушка Наташа. Она готовила пищу, а продукты были уже на исходе.
  • ПО МОЕМУ ХОТЕНИЮ.
    Все-таки это странно — разгуливать средь бела дня, когда вокруг полно врагов. Неужто дыхание весны пересилило извечный инстинкт самосохранения? Да мало ли о чем можно гадать, и все будет правдоподобно, но, увы, недоказуемо...
  • Расстрелян и... оправдан.
    С горя Саша начал пить. Вскоре с ним стряслась еще одна беда. В закусочной вспыхнула драка. Когда приехала милиция, все разбежались, а Зайцев не успел. Получил два года за хулиганство. Их он отбыл полностью.
  • «Русь» — кормилица
    Итак, у нас репутация защищает... от законов. Это абсурд, несуразица, двусмысленность положения просто бросается в глаза. Когда же мы решительно поумнеем? И перестанем противиться здравому экономическому смыслу?
  • С Бывалым чего не бывало!
    По уверению Евгения Моргунова, в четырнадцати-пятнадцатилетнем возрасте он был «болваночник». В суровые военные годы (1942 г.) работал на заводе «Фрезер», изготовлял болванки для артиллерийских снарядов.
  • Сыновья Старой Кати
    Наша узкая, бугристая улочка, берущая начало внизу, в городе, упрямо взбиралась наверх, к садам и виноградникам. С соседней горы она казалась рекой.
  • Соловушка.
    Необыкновенная труженица, мастер, автор многих песен, романсов, чуткий аранжировщик известных произведений, свою задачу Евгения Смольянинова видит в том, чтобы донести до слушателя здоровое начало нашей национальной культуры.
  • «...Сперва родство, а потом все остальное».
    Август. Тенистые кроны каштанов окружают гостиницу «Киев». По ступенькам спускается стройный загорелый человек, возраст которого — семьдесят девять лет — повергает в изумление каждого, кто с ним знаком.
  • Старая школа.
    Ученики жгут свою школу. И день, и два... и четвертый год подряд. Нет, нет, не заколдованная школа, если может (дотла все-таки не выгорая!) столь долго гореть; нет, нет, и в учениках не найдем ничего демонического, обычные деревенские ребята.
  • ТВОРЦЫ ОСТАЮТСЯ
    О земле нельзя так протокольно. Земля — это и песня, и сказка, и кормилица наша. Только с добрыми, любящими ее людьми она поделится щедростью своей.
  • Убийство по заказу.
    Но чем дальше продолжалось следствие, тем менее убедительными выглядели объяснения Ольги. К этому времени удалось отыскать обладателя желтой рубашки.
  • Улыбка жены.
    И всю дорогу до места работы помнил и чувствовал на себе свет этой улыбки. И потрясенно качал головой: неужели она почувствовала, что мне приснилось прошедшей ночью?
  • У русских американцев.
    Прекрасно управляя машиной, совершая головокружительные виражи, Мариля не раз до упоения катала нас по гористым улицам Сан-Франциско — одного из красивейших городов мира, главного порта страны на Тихом океане.
  • ВАЛЕНКИ
    У меня холодеет сердце, когда вижу, как обута добрая половина нашей детворы и молодежи: ходить по снегу в кроссовках, сапожках или ботиночках — безумие!
  • "Ваш Зыков..."
    ...Это был трудный класс. У его мужской половины, к сожалению, господстовал культ силы. Все мои усилия в первые месяцы работы с классом были направлены на то, чтобы развенчать власть главного «кулачника», а попросту говоря, хулигана.
  • В книгах и в жизни
    Фраза у Голявкина короткая, «голая», словесных украшений — почти никаких. Зато уж тайной словорасположения, тайной интонации, тайной звучащей речи Голявкин владеет в совершенстве.
  • Зачем мятутся народы?
    В деревне его ждали, и если лето подходило к концу, а Бекташ все не появлялся, бабы начинали тревожиться, строить самые разные домыслы, которые с каждым днем становились все страшнее.
  • Задачка со многими известными
    Терпение их лопнуло, когда они остались без хлеба. В прямом смысле. Без ржаного, пшеничного — всякого. И не потому, что вселенский мор напал на село Андреевское или, тем паче, на весь Александровский район, выметая все подчистую.
  • „Заглянуть в Зазеркалье"
    Писать о людях необычных, редких способностей и знаний, с одной стороны, просто, потому что интересно, с другой — невероятно сложно.

Самое популярное

Сколько раз "нормально"?

Не ждите самого подходящего времени для секса и не откладывайте его «на потом», если желанный момент так и не наступает. Вы должны понять, что, поступая таким образом, вы разрушаете основу своего брака.

Лучшая подруга

У моей жены есть лучшая подруга. У всех жен есть лучшие подруги. Но у моей жены она особая. По крайней мере, так думаю я.

Хорошо ли быть высоким?

Исследования показали, что высокие мужчины имеют неоспоримые преимущества перед низкорослыми.

Как размер бюста влияет на поведение мужчин.

Из всех внешних атрибутов, которыми обладает женщина, наибольшее количество мужских взглядов притягивает ее грудь.

Подражание и привлекательность.

Если мы внимательно присмотримся к двум разговаривающим людям, то заметим, что они копируют жесты друг друга. Это копирование происходит бессознательно.

Почему мой ребенок грустит?

Дети должны радоваться, смеяться. А ему все не мило. Может быть, он болен?

Если ребенок не успевает в школе.

Школьная неуспеваемость — что это? Лень? Непонимание? Невнимательность? Неподготовленность? Что необходимо предпринять, если ребенок получает плохие отметки?