Интервью

Владимир Гостюхин: «Будут внуки — надо их учить жить смелее»

Напряжение было столь велико, что после финальной сцены самоубийства, вошедшей в фильм вторым дублем, я упал на руки режиссеру и не приходил в себя минут пятнадцать...

Оказывается...

Наука и спорт

Высокие достижения спортсмена зависят не только от физической формы, но и от того, как он экипирован. Спортсмен может и не знать, сколько всяких ноу-хау вложено в его победу.

Присоединяйтесь

• RSS

Понимает ли «на слух»?

Васе было около двух лет, когда родители всерьез забеспокоились, что со слухом ребенка что-то не так. Забавный, почти всегда веселый малыш все умел делать: и в туалет просился, увлекая маму за руку к горшку; и кушал, используя ложку, — не очень ловко, конечно, но все-таки... И на картинке узнавал изображения собачки, мячика, рыбки, а на фотографии — маму, папу. Вот только на зов не всегда оборачивался. Поначалу родителям казалось, что малыш просто невнимательный. А вскоре очевидным стало и то, что малыш не понимает слов, если ему не подсказать содержание просьбы или вопроса с помощью жеста и взгляда. К примеру, мама просит его: «Покажи, где у тебя носик!» Не показывает. Но стоит ей прикоснуться к своему носу, как и сын прикасается к своему. «Принеси, Васечка, веник», — просит бабушка, указывая на просыпавшуюся крупу. Она и сама не замечает, что указательным жестом подсказала невольно смышленому малышу, что надо делать. Мальчик топает к углу, где стоит веник, и приносит его. Бабушка довольна: малыш правильно выполнил просьбу — значит, слышит. Поэтому на все опасения родителей о том, что со слухом малыша что-то не в порядке, бабушка возражала: мол, понимает ребенок то, что ему говорят, — значит, слышит. Но родители все больше убеждались в том, что сынишка понимал лишь ситуацию, а не сами слова устной речи. В сурдологическом центре проверка слуха показала: на правом ушке снижен слух до третьей степени, а на левом — даже до четвертой. Вылечить ребенка было нельзя: тугоухость относилась к виду так называемой сенсоневральной и либо была врожденной, либо появилась на первом году жизни. Врач-сурдолог назначил слухопротезирование, то есть ношение специально подобранных слуховых аппаратов. Дефектолог-сурдопедагог принял Вася на систематические занятия при сурдоцентре. Он показывал родителям методику занятий, объяснял, как и чем заниматься дома, составлял подробные задания, предоставлял методические разработки, литературу. Он познакомил также маму Васи с другими родителями слабослышащих малышей, которые занимались при кабинете. Так у Васиных мамы и папы появились «маячки»: они видели уже вполне реальные успехи других детей и начинали понимать, чего может достичь в развитии речи и слуха и их сын.

Некоторые ошибочно связывают снижение слуха только с отсутствием активной речи у ребенка. Поэтому если малыш полутора-двух лет не говорит, это иногда не связывают со снижением слуха по простой причине. Некоторые нормально слышащие дети тоже не говорят в этом возрасте. Следовательно, рассуждают, надо подождать. Вот если в три года ребенок молчит, тогда, возможно, и надо слух проверить. Но на самом деле стойкое снижение слуха у ребенка связано еще с одной стороной речи — ее пониманием. А понимание речи достаточно достоверно можно проверить на втором и тем более третьем году жизни.

Другое заблуждение — мнение, что плохо слышащий ребенок не будет реагировать ни на какие звуки. Все сложнее: слабослышащий малыш может слышать голос, звонки, лай собаки... Когда малыш находится в комнате один и мама зовет его, он может обернуться (правда, не всегда, как правило). И все же слуховое восприятие нарушено. Звучание речи для малыша неразборчиво. Именно поэтому он и в два года не показывает пальчиком правильно в ответ на простые вопросы: «Где у кошки хвост?» или «Где на картинке домик?» (при условии, что на картинке кроме домика изображены еще один-два предмета). Если с целью проверки слуха у малыша как бы невзначай спросить, например: «А где у тебя ботиночки? Ах, какие красивые у тебя ботиночки!» — скорее всего, понимающий речь ребенок опустит глаза на свои ботиночки. Надо только быть уверенным, что не было подсказки со стороны взрослого, то есть взрослый не взглянул на ножки малыша и тем более не указал в направлении его ботиночек. Ну и, конечно, со словом «ботинки» ребенка раньше знакомили, и он его «знает». Если же игнорирует, как бы не замечает вопроса, надо разбираться со слухом всерьез.

Т. Шевчук