Рассказы очевидцев

Напрасно родные ждут сына домой...

Каждый год в Вооруженных Силах страны, в мирное время  гибнет до 4 тысяч человек.

Одна из главных причин этой чудовищной ситуации — дедовщина, о которой говорят и пишут все больше, но которая еще далеко не изжита. Видно, и в самом деле это средство террора помогает иным сержантам и офицерам обеспечивать систему повиновения и внешнего «порядка». А в результате гибнут в самом начале самостоятельного пути наши мальчики,— так и не успев понять, за что же их лишают жизни, почему же они должны оставлять на пожизненное мучение своих осиротевших родителей, обездоленными своих подруг, уходить, не оставив на земле потомства...

За что? Разве может общество мириться с этой бедой?

В тот день рядовой Анатолий Чмелев был дневальным по госпиталю. Столкнувшись на лестнице с санитаром Павлом Эунапу, услышал приказ: вымыть полы. Анатолий удивился: а почему, собственно, он, больной, должен это делать? Эунапу дискутировать не стал. Только бросил: «Вечером я с тобой разберусь». И верно, около 9 часов вечера пришел разбираться. Как это водится у «храбрецов», пришел не один, с приятелем. К Анатолию подошел сосед по палате: мол, тебя там ждут.

Как проходила «беседа», теперь можно узнать только из показаний подсудимого П. Эунапу. Они хранятся в многотомном его деле в Читинской военной прокуратуре. На суде Эунапу безбожно лгал: дескать, пришел к Анатолию помириться. Но примирение не состоялось — по вине, разумеется, Чмелева.

В палату Толя вернулся страшно избитый, с синяками и рассеченной в нескольких местах губой. На вопрос соседей, кто так его отделал, коротко ответил: «Эунапу с приятелем». Никто не пошел докладывать о случившемся начальству. Приняли все это как должное.

Толя был, по свидетельству ребят, очень подавлен. С каждой минутой ему становилось все хуже. Мучила резкая головная боль, началась рвота, наконец, он потерял сознание... Тут уж вызвали врача. Нейрохирурга, естественно, не оказалось. Но все же решили сделать трепанацию черепа. Причем травму затылка почему-то не обнаружили. Несколько часов продолжалась операция. Через сутки после нее Толя скончался.

Поселок, где происходили эти трагические события и дислоцировалась воинская часть, находился всего километрах в тридцати от города. Чтобы привезти оттуда квалифицированных специалистов, не пришлось бы идти на какие-то особые хлопоты, вызывать самолет. Однако местные эскулапы не собирались ради «простого рядового» поднимать шум. Это было бы слишком — по нашим нормам. С потерей солдат наша армия свыклась. Для прощания с умирающим даже не сочли нужным вызвать его родных. Правда, послали телеграмму — страшную, казенную: «Ваш сын Чмелев Анатолий Анатольевич в связи с болезнью скончался... Командир факт смерти Чмелева А. А. заверяю. Начальник военгоспиталя Ильичев подтверждаю».

В Читу Чмелевы вылетели всей семьей — мать Толи Александра Витальевна, отчим Виктор Иванович и старший брат Сергей.

Из рассказа Александры Витальевны:

— Толя родился в 1970 году, а мой первенец, Сережа, в 1965 году. С мужем я скоро развелась, и все тяготы по воспитанию сыновей достались отчиму, Виктору Ивановичу. Ребята ходили за ним, как хвостики, всюду втроем. То в гараже машину ремонтируют, то на рыбалку, то на соревнованиях — Толя нападающим в хоккейной команде был, а Сережа и Виктор Иванович болели за него. Вместе в отпуск ездили, чаще в деревню, к бабушке. Соседи нам по-хорошему завидовали. Никогда у нас ни скандалов, ни ссор, все дружно и вместе.

...Вообще, больше всего Толя спорт любил, грамоты получал. Умел защитить себя, но задирой, заносчивым не был. Первым не станет ссориться, но и не юлил никогда, виноват — сам все расскажет. Характер — независимый, самостоятельный.

...Дня за три до сообщения из Читы сердце у меня разболелось, никакие лекарства не помогали. Думала, что с мамой что-то случилось. Она недалеко от нас живет, в поселке. Летом мы там постоянно бываем. Ребята и огород вскопают, и дрова на зиму заготовят...

И в мыслях никогда не было, что с Толей что-то случится, тем более почти год отслужил. За Сережу боялась, а Толя и физически хорошо подготовлен, на голову выше старшего брата, крепкий, никогда не болел. Сколько медицинских комиссий прошел, когда поступал на повара учиться, и потом, когда на работу оформляли. В ресторан взяли.

Братья любили друг друга. Даже в детстве не дрались. Сергей собирался вместе с невестой поехать к Толе на майские праздники, уж и билеты взяли, а тут телеграмма...

Говорит Виктор Иванович:

— Прилетели мы в Читу. Показали нам свидетельство о смерти Толи: диагноз — острый лейкоз. Поместили в гостиницу штаба округа. Около 12 часов ночи в номер постучали. Вошел мужчина лет тридцати и протянул мне записку, анонимную, со словами: «Большая просьба — никому не говорите о моем посещении». Читаю: «Виктор Иванович! Ваш сын не умер, а его убили. Избил вашего сына санитар Эунапу Павел Леонидович.

Экспертизу проводили заинтересованные лица, которые скрыли факт избиения вашего сына. В палате лежал рядовой Мартыненко Антон. Он вызывал из палаты Анатолия по требованию Эунапы П. Л. Рядовой Борзов Игорь Леонидович был в наряде с Анатолием, лично сам видел, как Эунапу П. Л. бил его. Готов написать по этому поводу объяснение.

Рядовой Доронин Максим видел, как после избиения Анатолию стало плохо, как он пришел в палату избитый (синяки на лице, разбитая губа).

Врач Грицай знает о всем случившемся».

Человека, который передал записку, мы больше не видели, но спасибо ему, а то мы бы так никогда и не узнали, от чего погиб наш Толя. Очень верили в профессиональную честность врачей, в порядочность командиров, в то, что написано в официальных бумагах...

Ночь не спали. Еле дождались утра и побежали в прокуратуру. Там нас успокоили: «Разберемся». Чуть позже пришли к нам в гостиницу Толины командиры. Видно было, что хотят побыстрее отправить нас домой. Мы поинтересовались у них и лечащего врача Грицая — нет ли в части дедовщины. «Что вы,— отвечают.— Нет и быть не может».— «А почему,— спрашиваем,— делали Толе трепанацию черепа?» Ответ у них, видно, был подготовлен: «Болезнь бурно развивалась, и произошло кровоизлияние в мозг, появилась гематома». И тут же предложили: «Давайте вместе поедем смотреть место, где состоится ритуал прощания, и на минутку заскочим в прокуратуру, на бумагах подпись поставим».

У следователя мы узнали, что во время экспертизы были обнаружены синяки, повреждения на губе и на затылочной части головы Толи. И потому, заверили нас, будет возбуждено уголовное дело. С этим мы и уехали в аэропорт. Командир сунул нам в руки 230 рублей и ушел, оставив капитана и двух сопровождающих солдат. За несколько минут до посадки голос диктора по радио объявил: «Товарищи Чмелевы! Заберите свой груз 200». Тогда мы еще не знали, что «груз 200» — это погибшие солдаты. Оказывается, ящик с телом нашего сына просто бросили на товарной площадке. Поднять и перенести в багажный отсек самолета цинковый гроб двоим солдатам, конечно, не под силу. Кроме нас с Сережей, помочь некому. Горько было до слез. Даже проводить по-человечески в последний путь погибшего парня командиры не захотели...

Сейчас в армии, по-моему, идет обыкновенное разложение. Идет оно в первую очередь от командования. Справедливо говорят: «Какой поп, таков и приход». Почему происходит подобное? В мутной воде легче скрывать концы. Давайте смотреть правде в глаза: командиры эксплуатируют солдат, заставляют их работать на своих дачах, строить, ремонтировать, обрабатывать огороды. Солдаты воруют друг у друга мыло, лезвия, воротнички, конверты, вымогают деньги, бьют и убивают. С этим безобразием можно было бы покончить. Но кому-то оно выгодно. Я сам служил, собирался стать кадровым военным и кое-что в армейских делах понимаю...

Из писем Анатолия:

«Мама, сегодня получил твое письмо. Вернее, история случилась странная. Полез под матрац и нашел разорванный конверт, подошел к дневальному и поинтересовался, не было ли мне писем? Он ответил, что не было. Через некоторое время сказал, что письмо у соседа в наволочке. Я его там и нашел. Оно было толще, чем обычно, ты вложила конверт, а ребята решили, что там деньги...»

«Деньги переводом лучше не посылайте, слишком много людей знает об этом...

Мама, не волнуйся, я найду общий язык с начальством и с ребятами... Думаю, тебе не нужно брать дополнительную работу, ты будешь уставать».

«Попал в госпиталь. Болела голова и шла кровь из носа. Говорят, было высокое давление... Вроде бы нашли какую-то болезнь, типа расширения вен. Чувствую себя нормально».

госпиталя Толя уже не выйдет, ак мы знаем. Кстати, в одном из своих последних писем другу Толя написал, что у него возник конфликт с прапорщиком. Подробнее об этом так и не узнал никто. Родителям не удалось поговорить с ребятами, служившими рядом с их сыном, увидеть самим условия, в которых он жил. Все это оказалось страшной военной тайной. Не эта ли секретность позволяет скрывать произвол и насилие, с которыми сталкиваются новобранцы?

Когда-то армию считали школой воспитания. «Вот пойдешь в армию, там тебя научат дисциплине, выбьют дурь из головы»,— говорили старшие, рассчитывая, что юноша вернется возмужавшим, самостоятельным, закаленным. Теперь отношение к армии резко изменилось. И недаром матери льют слезы, провожая сыновей на службу, получить увечья, а то и лишиться жизни очень просто...

И каждую четвертую смерть, по данным союза «Щит», официально... объявляют самоубийством. Зачем и кому это нужно? Дело в том, что семьям самоубийц не надо выплачивать денежную компенсацию, пособия за погибшего. Вот и «путешествуют» по железным дорогам страны и в багажных отсеках самолетов гробы с телами «самоубийц», у которых разбита голова, или рана в сердце, или отбиты почки...

И все-таки Чмелевы увидели сослуживцев Анатолия — на заседании трибунала. Не дождавшись сообщения из Читинской прокуратуры, они сами отправили запрос в Главную военную прокуратуру и благодаря своей настойчивости получили вызов в суд. Свидетели давали путаные и сбивчивые показания, которые никак не проясняли сути дела и не «стыковались». У одного, правда, вырвалось признание: «После смерти Толи вызвал командир и сказал: «Заруби себе на носу — ты ничего не видел и не слышал. Иначе будет плохо». Чмелевы не осуждали тех солдат. Понимали: они слишком зависимы от командиров. И все же Игорь Борзов осмелился сказать правду. «Ох и трудно же ему дослуживать придется,— тяжело вздыхает Александра Витальевна.— Вряд ли ему простят такое».

Много было неясного, а похоже, и специально запутанного в деле Анатолия Чмелева. Ну, например, возникал вопрос, почему командование части, врачи госпиталя так выгораживали санитара Эунапу?

Ровесник Анатолия Чмелева, сын подполковника медицинской службы, он готовился поступать в военную медицинскую академию. Если верить характеристике, зачитанной на суде, его оставалось только представить к правительственной награде! И учился-то он в школе замечательно (а школа, где, кстати, работает его мать, находится в этом же поселке), и активно участвовал в общественной жизни... И лишь при подробном выяснении оказалось, что не совсем это соответствует действительности. Не первое это уголовное дело, заведенное на Эунапу. В 1987 году вместе с приятелями угнал он чужой автомобиль. Родители возместили пострадавшим ущерб, оплатили ремонт машины, и сына их с миром отпустили — дескать, «повзрослеет — поумнеет». Повзрослел он, но вот ума и совести так и не приобрел. Через день после заседания трибунала, где его защитник произнес пламенную речь — на тему о том, что «одного уже не вернешь, зачем же другому зачеркивать все будущее?»,— Эунапу опять попал в милицию. На этот раз в пьяном виде поскандалил на танцах. Видно, напился на радостях, что дали ему — за убийство! — всего 2 года лишения свободы в колонии-поселении для совершивших преступление «по неосторожности»!

Версия, которую прорабатывал суд, была такова. Встретившись с «обидчиком» (каким образом, собственно, Анатолий попал в обидчики? Отказался выполнять «приказ» санитара — так санитар не имеет права приказывать!), Эунапу предложил «поговорить» в бойлерной — тесном кирпичном помещении, где стоит водонагревательное устройство. И там Анатолий будто бы неправильно понял намерение санитара, и когда тот протянул ему руку «для заключения мира», ударил его. В ответ Эунапу ударил Анатолия кулаком в лицо, отчего тот ударился головой о находившуюся за спиной стену. А что касается синяков на теле Анатолия, то они якобы результат острого лейкоза, которым был болен Чмелев, и потому к трагическим последствиям мог привести даже несильный удар. Что и произошло. Вот, оказывается, кто виноват — «острый лейкоз», вдруг обнаруженный у Анатолия. Мол, он все равно был обречен. Так что не надо портить жизнь Эунапу... Нет, Чмелевы не могли смириться с таким произволом «под крышей» суда. Они сумели добиться нового разбирательства. Не будем описывать подробно, чего стоило пробить стену сопротивления и равнодушия.

И вот новое заседание трибунала и новое постановление суда: признать Эунапу виновным в умышленном тяжком телесном повреждении и приговорить к 6 годам лишения свободы в исправительно-трудовой колонии усиленного режима. В новом свидетельстве о смерти Анатолия Чмелева был указан другой диагноз: образовалась закрытая тупая травма головы с кровоизлиянием под твердую мозговую оболочку головного мозга, ушибом головного мозга, кровоизлиянием в мягкие ткани головы, ссадиной затылочной области. И ни слова, между прочим об остром лейкозе, ловко выдуманном спасателями Эунапу.

Но если читатель думает, что справедливость восторжествовала, то он ошибается. Эунапу подал кассационную жалобу. Два года тянется разбирательство. Два года не могут обрести хоть какое-то спокойствие близкие погибшего солдата. Два года расходуются государственные и личные деньги на экспертизы, заседания, поездки в Читу. На своих местах остались все, кто фальсифицировал факты, лгал и изворачивался, чтобы спасти честь мундира, кто разлагал и продолжает разлагать неокрепшие души ребят, кто калечил и калечит их нравственно и физически.

Сколько же можно с этим мириться? И кто подведет черту в этом деле? А оно — лишь одно из многих тысяч подобных.

С. АМЕЛЕХИНА

Рекомендовать:
Отправить ссылку Печать
Порекомендуйте эту статью своим друзьям в социальных сетях и получите бонусы для участия в бонусной программе и в розыгрыше ПРИЗОВ!
См. условия подробнее

Комментарии

Новые вначале ▼

+ Добавить свой комментарий

Только авторизованные пользователи могут оставлять свои комментарии. Войдите, пожалуйста.

Вы также можете войти через свой аккаунт в почтовом сервисе или социальной сети:


Внимание, отправка комментария означает Ваше согласие с правилами комментирования!

Рассказы очевидцев

  • Барятинский женский монастырь
    Каждый раз, когда я уезжаю из монастыря, «Ангелов вам», — напутствуют меня на прощание сестры. Инокиня Досефея собирает в дорогу снедь. Матушка дарит очередную порцию книг, садится за руль «Москвича» и везет меня в Малоярославец на московскую электричку.
  • Это недетское детское кино
    Вообще тема отсутствия контакта между детьми и взрослыми, взаимонепонимания, одиночества и тех и других стала одной из центральных тем фестиваля.
  • Наша речка Сумерь
    Больше всего там нравилась мне речка, которая протекала за нашим огородом, под горой. Называлась она очень красиво — Сумерь. Берега ее заросли ивняком, ольхой, черемухой. Местами речка была мелкой и быстрой. Местами глубокой и медленной. Где — широкой, а где — такой узенькой, что ее можно было перепрыгнуть с разбега.
  • Владимир Гостюхин: «Будут внуки — надо их учить жить смелее».
    Напряжение было столь велико, что после финальной сцены самоубийства, вошедшей в фильм вторым дублем, я упал на руки режиссеру и не приходил в себя минут пятнадцать...
  • Белая ворона
    Николай Михайлович видел: люди жили бы мирно и дружно, если бы не нарочитое подогревание страстей. Его коробили высказывания вроде тех, что татары, мол, лучше живут, у них дома побогаче, потому как они умнее других, меньше грешат. Он старался не обращать внимания, относил это к «пережиткам прошлого», издержкам низкой культуры.
  • Беспокойство
    Два следа, две узорчатые строчки по краю большой лесной поляны. Здесь прошла утром по свежевыпавшему снегу пара рябчиков. Из любопытства двинулся было за ними, а потом остановился и долго смотрел на их согласный, любовный ход. близко друг от друга — как под ручку шли.
  • Беспредел
    Эта дикая история, произошедшая на бывшем монастырском подворье, — из ряда тех, что трудно осмыслить и объяснить. Она снова ставит все те же жгучие вопросы: есть ли предел нравственному падению нашего общества? И где же выход?
  • "Будь они прокляты, эти орехи!"
    А складывалась судьба у Самвела трудно. Мучила несправедливость наказания. К тому же в колонии здоровье резко ухудшилось. Положили в тюремную больницу. А там врачи установили, что у Самвела туберкулез легких.
  • Бумеранг.
    Так палач, исправно служивший государственной системе террора и уничтожения собственного народа (геноцида) — под знаменем, конечно же, социализма и во благо народа! — в одночасье стал жертвой этой системы, а точнее, тех своих коллег и сотоварищей, с которыми вместе управлял ею под предводительством Сталина.
  • Чужой среди своих.
    Он посягнул на «святая святых» — сравнил средние заработки рабочих, колхозников, учителей с окладами партийных и советских работников которые недавно были повышены.
  • ДЕЛАТЬ «ПЫЛКО ДА ОХОТНО»
    Всякое лето папа вез нас на свою родину, в маленькую деревеньку Бугино, что на берегу Северной Двины. Каждый день для нас, ребятишек, оборачивался здесь новой чудной сказкой, в которой героями становились и мы сами.
  • Деревня должна поменять веру.
    Нет ничего проще, чем создать в нашей стране изобилие продуктов. Можно сказать, пустяковое дело. Государство, власть раздают землю тем, кто хочет.
  • Дядь Саша
    Вошла молодая женщина с мальчиком лет пяти. Из-под козырька меховой с завязанными ушами шапки видны лишь хлюпающий нос да два бдительных глаза.
  • Для красоты и созерцания.
    В погоне за «бабками» за кружево не сядешь. А ведь какая красота! Жизнь нельзя упрощать бесконечно, это всегда оборачивается бездуховностью.
  • Дунинские петухи.
    ...Дунинские петухи начинали петь затемно. Петух сидел на высокой жердочке и дирижировал деревенским утром. Потом гудел рожок пастуха. До сих пор помню чувство протеста, которое вызывал у меня этот вовсе не музыкальный звук.
  • "Душа моя чиста".
    До сих пор остается загадкой, на какие деньги он жил, ибо их у него никогда не было: Коля был хроническим бессребреником.
  • Если вы одиноки
    Повезло мне в тот раз, повезло, досталась «Реклама», обычно раскупаемая мгновенно, стали печатать в ней объявления службы знакомств, о чем город гудел. Самые разные слышал я суждения о таком начинании. Своими глазами читал впервые.
  • «Если вы подружились в Москве»
    Конечно, нет к прошлому возврата. Прошлые радости и огорчения уже пережиты. Но какое-то отчаяние охватывает, наполняет тебя, когда межнациональная грызня выбивает из колеи, мешает людям жить в мире и дружбе.
  • Коня купил...
    Но мне уже успело это понравиться: коня купил, а?! Все-таки заговорила кровь, заговорила. Да и что там ни говори — поступок. Это вам не джинсы там и не «видик» — это конь!
  • «ХРАНЮ, КАК САМУЮ СВЯЩЕННУЮ РЕЛИКВИЮ...»
    В вишневом саду на открытой поляне стояли «солнечные» часы, на крыше школы был флюгер. И часы, и флюгер сделал папа. Он так много умел, что если взять и все перечислить, не хватило бы, наверное, целой страницы.
  • Как я работала гувернанткой.
    Но самое любопытное, что фирма, с которой я заключила договор на столь приятное времяпрепровождение, исчезла... А вместе с ней и моя зарплата. Так что остались только воспоминания. Да эти записки.
  • Как перевелись барсы на Енисее.
    Давным-давно жил да был на берегу Енисея старый-престарый старичок, и был у него такой же старый конь Савраска, по прозванью Губошлеп.
  • Кое - что о ТОПОРЕ.
    Казалось бы, что может быть проще обыкновенной двуручной пилы? Однако пилить ею тоже надо уметь, особенно если речь идет не о лежащем в козлах бревне, а о дереве, когда пропил надо делать горизонтально, да еще так низко, что приходится стоять на коленях.
  • Кому нужна война с мужиком?
    Так что начинал Рузвельт с нуля — со строительства. Перегородили его ребята громадный бетонный ангар кирпичной стеной, побелили, провели тепло, установили клетки — своими руками, за свой счет.
  • Кому нужны копилки
    — Почему копилки? Ну, вообще это могло быть все, что угодно. Я, как всякая женщина, человек практичный. Можно ведь сделать красивую вещь, но она будет бесполезной, правильно? А копилка — это серьезно.
  • Контакты второго рода
    История эта достаточно типична, по крайней мере в двух отношениях. Во-первых, как правило, контакт весьма краток. Обитатели тарелок долго наблюдать за собой не позволяют. Во-вторых, в контакт вступают люди неподготовленные. Специалисты узнают о контакте с большим запозданием, когда на месте посадки НЛО уже нет.
  • Кошечка взаймы
    Словосочетание «печки-лавочки» невозможно перевести на иностранные языки. По отдельности значение каждого слова здесь вполне понятно, конкретно; соединенные же вместе, они теряют свой прямой смысл и обретают...
  • Красный день.
    Часов у меня нет, я знаю только, что надо торопиться. Подъем занимает минуту-полторы, но взбегать приходится с задержанным дыханием. Чуть расслабишься, чтобы перевести дух,— сдвинуться потом трудно.
  • Крепко и государство.
    Так мы с мамой встретили тогда Рождество. Детишки уже заснули. Это было на Павловской. Мы были там очень бедны, но счастливы.
  • Курица - не птица?
    Петухов в хозяйстве было два — старый и молодой. Станешь сыпать корм, они друг друга оттирают, и каждый норовит своих кур поближе подтолкнуть. Тронет клювом зернышко, покажет— клюй, мол, да порасторопней!
  • «Левша» за работой.
    Познакомьтесь: педагог не по диплому, а по призванию. Иногда таких называют чудаками. Безусловно, ласковое слово «чудак» подходит для тех, чья «странность» настоена на чистом альтруизме.
  • Любовь с печалью пополам.
    Может, это уж и впрямь возрастное, но что поделаешь: тянет какая-то неизъяснимая сила снова поближе к деревне, ее быту, к дому крестьянскому, хлебу, пашне... А прикоснувшись, приобщившись, хотя бы на время, ко всему этому, с горечью убеждаюсь, как много хорошего, мудрого и доброго ушло из крестьянской жизни.
  • "Люди меня боялись..." Исповедь бывшего сельского участкового инспектора.
    Приходилось ли выпивать самому? Ясное дело, приходилось. Как говорится, служба заставляла. Но пил я не какую-нибудь гадость, а только водочку или коньяк. Придешь, бывало, вечером в подсобку сельпо, чтобы узнать, как идут дела, а здесь тебе уже стол накроют, с выпивкой, закуской — все как полагается. Потом в дорогу сверточек с продуктами, а как же! Колбаски там, ветчинки, консервов... Но все — в меру.
  • МАЕЧКА
    Сама Маечка ничего не рассказывала о своей семейной жизни. Она вообще никогда не принимала участия в наших нервных и жалобных рассказах друг другу о мужьях, детях, хозяйстве, здоровье.
  • Мечта о ночлеге.
    Но как осуществить эту, казалось бы, такую простую, безыскусную мечту? Не скажешь же удивленным хозяевам: хочу тут у вас переночевать! Почему? Зачем? Что случилось? Естественные, право, вопросы, если твой законный ночлег отсюда всего в двадцати минутах ходу.
  • МОЙ ДУХОВНИК
    Мы ведь видим только одну сторону жизни священника — его службу в церкви. Остальное (быт, радости, горести) как бы за семью печатями.
  • Несостоявшийся полёт
    Какими они были, избранницы космического века, окрыленные фантастически дерзновенной мечтой полета в неизведанное, манящее тайной пространство?..
  • Ничего, что я пляшу в галошах?
    Телевидение снимало «Русский дуэт» на платформе и площади Ярославского вокзала. Как только они запели, вокруг собрался народ, который сам стал участником этого представления: в образовавшийся возле выступающих круг влетело несколько женщин и мужчина, они стали подпевать и приплясывать.
  • О время-времечко!..
    На моих глазах умерло несколько деревень в округе. Зрелище — не приведи Бог! Умерла и наша. Надо было искать другую.
  • Память - в сегодняшних делах.
    Постоянно трудиться, помогать родителям й воспитании их мальчишек и девчонок — это от доброты сердечной и от понимания того, какое значение для человека имеет детство.
  • Пили, но в меру.
    Юношей мне доводилось частенько бывать на этой пильне и видеть бешеное челночное мелькание целой дюжины пил, зажатых в механическую пилораму, которые разом выплевывали по нескольку досок.
  • Платье Мельпомены
    Сократа очень уважали на нашей улице. И на соседних тоже. Знакомые и незнакомые люди обращались к нему за советом в спорных делах, и он всегда находил справедливое решение.
  • Пока остаюсь „рекордсменом"...
    Что ж, буду кормить себя сам! Да еще и детям помогу. Как? А вот как: построю сарай, завезу пару кабанчиков, куплю десятка полтора хохлаток, да разработаю соток десять огорода под овощи.
  • Полмешка ржаных сухарей.
    Ехали в теплушке, вместе с другими заводскими, в тесноте, да не в обиде. Вскоре раздали сухой паек — сухарями. На семерых получилось полмешка ржаных сухарей, которым особенно обрадовалась бабушка Наташа. Она готовила пищу, а продукты были уже на исходе.
  • ПО МОЕМУ ХОТЕНИЮ.
    Все-таки это странно — разгуливать средь бела дня, когда вокруг полно врагов. Неужто дыхание весны пересилило извечный инстинкт самосохранения? Да мало ли о чем можно гадать, и все будет правдоподобно, но, увы, недоказуемо...
  • Расстрелян и... оправдан.
    С горя Саша начал пить. Вскоре с ним стряслась еще одна беда. В закусочной вспыхнула драка. Когда приехала милиция, все разбежались, а Зайцев не успел. Получил два года за хулиганство. Их он отбыл полностью.
  • «Русь» — кормилица
    Итак, у нас репутация защищает... от законов. Это абсурд, несуразица, двусмысленность положения просто бросается в глаза. Когда же мы решительно поумнеем? И перестанем противиться здравому экономическому смыслу?
  • С Бывалым чего не бывало!
    По уверению Евгения Моргунова, в четырнадцати-пятнадцатилетнем возрасте он был «болваночник». В суровые военные годы (1942 г.) работал на заводе «Фрезер», изготовлял болванки для артиллерийских снарядов.
  • Сыновья Старой Кати
    Наша узкая, бугристая улочка, берущая начало внизу, в городе, упрямо взбиралась наверх, к садам и виноградникам. С соседней горы она казалась рекой.
  • Соловушка.
    Необыкновенная труженица, мастер, автор многих песен, романсов, чуткий аранжировщик известных произведений, свою задачу Евгения Смольянинова видит в том, чтобы донести до слушателя здоровое начало нашей национальной культуры.
  • «...Сперва родство, а потом все остальное».
    Август. Тенистые кроны каштанов окружают гостиницу «Киев». По ступенькам спускается стройный загорелый человек, возраст которого — семьдесят девять лет — повергает в изумление каждого, кто с ним знаком.
  • Старая школа.
    Ученики жгут свою школу. И день, и два... и четвертый год подряд. Нет, нет, не заколдованная школа, если может (дотла все-таки не выгорая!) столь долго гореть; нет, нет, и в учениках не найдем ничего демонического, обычные деревенские ребята.
  • ТВОРЦЫ ОСТАЮТСЯ
    О земле нельзя так протокольно. Земля — это и песня, и сказка, и кормилица наша. Только с добрыми, любящими ее людьми она поделится щедростью своей.
  • Убийство по заказу.
    Но чем дальше продолжалось следствие, тем менее убедительными выглядели объяснения Ольги. К этому времени удалось отыскать обладателя желтой рубашки.
  • Улыбка жены.
    И всю дорогу до места работы помнил и чувствовал на себе свет этой улыбки. И потрясенно качал головой: неужели она почувствовала, что мне приснилось прошедшей ночью?
  • У русских американцев.
    Прекрасно управляя машиной, совершая головокружительные виражи, Мариля не раз до упоения катала нас по гористым улицам Сан-Франциско — одного из красивейших городов мира, главного порта страны на Тихом океане.
  • ВАЛЕНКИ
    У меня холодеет сердце, когда вижу, как обута добрая половина нашей детворы и молодежи: ходить по снегу в кроссовках, сапожках или ботиночках — безумие!
  • "Ваш Зыков..."
    ...Это был трудный класс. У его мужской половины, к сожалению, господстовал культ силы. Все мои усилия в первые месяцы работы с классом были направлены на то, чтобы развенчать власть главного «кулачника», а попросту говоря, хулигана.
  • В книгах и в жизни
    Фраза у Голявкина короткая, «голая», словесных украшений — почти никаких. Зато уж тайной словорасположения, тайной интонации, тайной звучащей речи Голявкин владеет в совершенстве.
  • Зачем мятутся народы?
    В деревне его ждали, и если лето подходило к концу, а Бекташ все не появлялся, бабы начинали тревожиться, строить самые разные домыслы, которые с каждым днем становились все страшнее.
  • Задачка со многими известными
    Терпение их лопнуло, когда они остались без хлеба. В прямом смысле. Без ржаного, пшеничного — всякого. И не потому, что вселенский мор напал на село Андреевское или, тем паче, на весь Александровский район, выметая все подчистую.
  • „Заглянуть в Зазеркалье"
    Писать о людях необычных, редких способностей и знаний, с одной стороны, просто, потому что интересно, с другой — невероятно сложно.

Самое популярное

Сколько раз "нормально"?

Не ждите самого подходящего времени для секса и не откладывайте его «на потом», если желанный момент так и не наступает. Вы должны понять, что, поступая таким образом, вы разрушаете основу своего брака.

Лучшая подруга

У моей жены есть лучшая подруга. У всех жен есть лучшие подруги. Но у моей жены она особая. По крайней мере, так думаю я.

Хорошо ли быть высоким?

Исследования показали, что высокие мужчины имеют неоспоримые преимущества перед низкорослыми.

Как размер бюста влияет на поведение мужчин.

Из всех внешних атрибутов, которыми обладает женщина, наибольшее количество мужских взглядов притягивает ее грудь.

Подражание и привлекательность.

Если мы внимательно присмотримся к двум разговаривающим людям, то заметим, что они копируют жесты друг друга. Это копирование происходит бессознательно.

Почему мой ребенок грустит?

Дети должны радоваться, смеяться. А ему все не мило. Может быть, он болен?

Если ребенок не успевает в школе.

Школьная неуспеваемость — что это? Лень? Непонимание? Невнимательность? Неподготовленность? Что необходимо предпринять, если ребенок получает плохие отметки?